Черная месса - Джерард О`Нил

Но в таверне хозяин не только записывал ставки тотализатора, у него хватало и других занятий. Каждую неделю Майкл Лондон занимался подсчетами. Чеков у него набиралось на добрых 500 000 долларов, и нужно было обналичить какую-то их часть для передачи крупнейшим букмекерам. В 1983 году Лондон только начинал свою деятельность в качестве подпольного банкира.

Начав с приема небольших ставок в баре, унаследованном от отца, Лондон поднялся по ступеням игорного бизнеса, превращая поддельные или необеспеченные чеки в звонкую монету. Теперь букмекеры называли его Учетчик. В начале 1980-х он начал переход от местной клиентуры к обширной сети приемщиков ставок на спорт, которой управляли букмекеры-евреи, связанные с бандой «Уинтер-Хилл» и, в чуть меньшей степени, с мафией. Лондон же стал человеком, к которому обращались и букмекеры, и бизнесмены, желавшие скрыть свои доходы от налоговой службы.

Припарковавшись у тротуара, Саккардо тоже занялся своего рода подсчетами. У него имелась дюжина номерных знаков с блестящих автомобилей, окружавших кафе «У Геллера». Их прогнали через компьютер полиции штата, и тот сообщил, кто есть кто в букмекерском бизнесе Бостона. Это были машины Чико Кранца, Джимми Каца, Хауи Левенсона, Толстяка Винни Роберто. Даже Джоуи Й. – Джозефа Йерарди, скорее гангстера, чем букмекера, делавшего для «Уинтер-Хилл» ставки на улицах и получившего право собирать личную «ренту».

В яблочко. Саккардо обнаружил нечто большее, чем обычный букмекерский притон. Он нашел гангстерский банк: место, где проигрыши игроков – в пятизначных чеках, выписанных специально для обналичивания, на вымышленные имена типа Рональд Игрок или Арнольд Шулер – превращались в выплаты и доходы. На пике расцвета в пуленепробиваемой будке кассира в задней части салуна обналичивалось ежегодно по 50 миллионов долларов, миллион из которых доставался Лондону, загребавшему деньги лопатой в глухом закоулке под видавшим виды мостом на грязных городских задворках.

По должности именно Джо Саккардо из полиции штата Массачусетс досталось выслеживание бостонского «Меера Лански». Лондон жонглировал в местном банке двумя счетами и при наличии в собственности семьи приблизительно 800 000 долларов еженедельно изымал столько же налички, как только проходили чеки. Это была взаимовыгодная сделка. Местный банк пользовался его деньгами, не считая себя обязанным внимательно следить за происходящим, и умышленно не обращал внимания на тот факт, что Лондон не выполнял требование сообщать налоговому управлению о любой сделке наличными в сумме свыше 10 000 долларов. Лондон же, используя эту систему, купил себе дом в Уэстоне, самом богатом пригороде в Массачусетсе, и летний дом в Вест Хайанниспорте, недалеко от владений Кеннеди.

Хотя бо́льшая часть клиентуры Лондона, как букмекера, была связана с бандой Балджера, его привлекало дерзкое бахвальство Винсента Феррары, вульгарного капо, который сделался таким завсегдатаем в кафе «У Геллера», что завел там персональный столик. Лондон считал, что Феррара быстро движется к успеху в мафии, и решил пристегнуть свою таверну к восходящей звезде Винни.

Лондон и Феррара имели схожие взгляды и достаточно разбирались в финансах, чтобы не смотреть на них как на средство приобретения новой машины или наличку в кармане. Лондон начал помогать Ферраре контролировать работу букмекеров из числа лодырей, «подбадривая» грозным напутствием: «Теперь ты должен платить тому или другому, – говорил он. – И ты знаешь правила, значит, ничего плохого с тобой и не случится». Со временем Лондон превратился в упрощенную версию брокера с Уолл-стрит, который за плату поставляет клиентов инвестиционному банкиру. У обоих мужчин и вкусы были схожие. Оба купили одинаковые двухместные серебристые «мерседесы», и Феррара убедил Лондона взять у него одну из маленьких гламурных собачек, купленных им в Нью-Йорке за 5 000 долларов. Кроме того, оба занимались ростовщичеством (так называемым «акульим промыслом»).

Когда Джо Саккардо принес своим боссам распечатку с указанием владельцев номерных знаков, те сразу поняли, что приплыло им в руки. Вместо того чтобы немедленно провести рейд, они обратились за подкреплением. Была сформирована временная оперативная группа из следователей полиции штата и агентов ФБР и ВНС (Внутренней налоговой службы). Временами представители различных агентств только путались друг у друга под ногами. Потребовались три года подготовки, чтобы установить, наконец, жучков в будку кассира в кафе «У Геллера» и поставить прослушку на два телефона. Два последних месяца 1986 года следователи слушали происходившее в расположенной неподалеку бытовке. Когда прослушивание завершилось, никто толком не знал, что же в конце концов получилось. Точно известно было только одно: у Винни и Майка проблемы. В декабре полиция, ворвавшись в бар, поставила всех к стене. Но вся попавшаяся им клиентура была мелочью по сравнению с набитыми чеками коробками, отправленными в штаб-квартиру ФБР в Бостоне.

Вскоре после этого Лондон сказал Джимми Кацу, букмекеру, чья очередь тоже была не самой последней: «Это будет большой проблемой. Нет, не сразу. Но это случится». Лондон знал, что в коробках чеков за период с 1980 по 1986 год насчитывается на 200 миллионов долларов.

Хотя конфискованные коробки и бобины с пленками стали кладезем улик, какой полиция вряд ли смогла бы заполучить, в 1987 году дело осело в стенах ФБР. В бюро не сомневались, что среди огромной кучи материалов есть и информация о капо мафии, но к дальнейшему расследованию интереса не проявили. В прокуратуре же Джеремайя Т. О’Салливан только что закончил дело Анджуло и был готов взяться за новоприбывших. Когда федеральные прокуроры в очередной раз прослушали пленки, О’Салливан тщательно подобрал себе ударную группу, а остальное отмел прочь. Его мнение: «Мы возьмем Винни, а кто-нибудь другой в самом деле должен заняться Лондоном. И – о! – тут наверняка есть и кое-что другое».

Разумеется, другое было. Только заняться Феррарой означало проигнорировать стоявших в очереди к окошечку кассира Майка Лондона букмекеров, у которых вымогали деньги Уайти Балджер и Стиви Флемми. Лондон однажды посоветовал Чико Кранцу, одному из главных букмекеров, имевшему давние связи с Балджером, «купить итальянца». «Стиви не может удержать поводья [Винни]. Винни будет на тебя работать… сборы платежей, личная защита. Стиви ничего не делает. А этот парень всегда за тебя заступится». Из другой речи Майка Лондона букмекер по кличке Бичи извлек печальный жизненный урок: плати Ферраре или «твое имя запомнят другие парни… Стиви и Уайти». Но, похоже, никого из силовых структур не привлекала перспектива добывать свидетельства против Балджера и Флемми.

После того как О’Салливан отобрал пленки с Винни, коробки с чеками только собирали пыль. Несколько прокуроров по разочку заглянули в комнату с доказательствами и продолжили заниматься своими делами. Никому не хотелось ворошить гору перепутавшихся бумажных материалов, чтобы вынести приговор хозяину таверны в Челси. В конце концов Джо Саккардо убедил молодого рьяного прокурора по имени Майкл Кендалл хотя бы взглянуть на них.

Хотя комната-хранилище и была забита до отказа, качество конфискованных материалов оказалось отменным. Кендаллу хватило терпения разобрать бумаги и составить таблицу, демонстрировавшую, как 200 миллионов долларов, полученные от игорных проигрышей и ростовщических выплат, превратились в наличку. Два года спустя Лондона признали виновным в отмывании денег и рэкете и приговорили к пятнадцати годам тюрьмы.

Чико Кранц упоминался всего лишь в примечании к обвинительному акту, составленному на Лондона, но Саккардо начал проталкивать предложение организовать вторую волну привлечения к ответственности задержанных в кафе «У Геллера», на этот раз всех букмекеров, кто платит «ренту». Он не знал, какие обнаружатся преступления, но уже надеялся, что вдруг кое-что можно будет использовать против Балджера. Однако Кендалл отказался, продемонстрировав свою служебную нагрузку и количество дел.

А затем произошло одно из этих земных, но все же волшебных чудес. Кендалл вспомнил, что Фред Вышак занимался подобным делом по обналичиванию чеков, и отправился к нему поговорить о Чико Кранце. И тут ему выпала удача – Чико как раз угодил в поле зрения в связи с особым расследованием, касающимся букмекерства, которое вел спецотряд полиции штата под началом сержанта Тома Фоли. Полиция занялась поисками букмекеров, имеющих дело с Уайти Балджером, а Чико в кафе «У Геллера» оказался первым в очереди.

Внезапно Чико, малыш-виртуоз игорного бизнеса, оказался идеальным свидетелем против Уайти Балджера. Он платил дань неприступному Балджеру почти двадцать лет. Он одним из первых узнал о новой системе ежемесячных платежей, когда Балджер объяснил ему это в 1979 году. Балджер угрожал ему смертью, когда тот тянул с выплатой долга другому букмекеру. А его долгая история платежей Балджеру способствовала расширению империи Уайти. За прошедшие годы ежемесячные выплаты Чико выросли с 750 до 3 000 долларов.